По иску Алиевой к Овсянникову представитель газеты в суде фактически признал иск.

21.05.19 г. в Центральном суде г. Симферополя состоялось очередное судебное заседание по иску Патимат Алиевой к Овсянникову.

Овсянников ожидаемо, как обычно струсил и не явился в суд, вновь переложив обязанность отдуваться за него представителю. 

Я подал пояснения на возражения представителя Овсянникова и представителя газеты (копии прилагаются), а также, по указанию суда намеревался приобщить диск с аудиозаписью речи Овсянникова, которая послужила основанием для подачи иска.   

Судья предложила закончить дело миром. Я, как исключительно миролюбивый человек, несмотря на то, что знаю немного больше представителей и, осознавая, что в перспективе  выиграю дело, тем не менее, выразил согласие закончить дело миром и обсудить условия. Однако представители Овсянникова и газеты наотрез отказались проводить процедуру медиации и заключать мировое соглашение, самонадеянно полагая, что суд откажет в удовлетворении иска.

Таким образом, представители ответчиков вынудили суд приступить к предварительному рассмотрению дела, чем загрузили суд работой. 

При этом, представители Овсянникова и газеты воспротивились приобщению аудиозаписи и даже не пожелали послушать запись.

Судья отложила прослушивание и приобщение аудиозаписи к материалам дела предложив мне направить аудиозапись представителю Овсянникова для решения вопроса об идентификации голоса Овсянникова и, в случае, если Овсянников будет отрицать, что голос принадлежит ему, то будет назначена лингвистическая экспертиза.

Представители ответчиков, в том числе представитель газеты отрицали какую-либо вину в нарушении законов и прав истицы на доброе имя. 

Однако, в процессе выяснения обстоятельств стало очевидным, что газета определённо нарушила права истицы и представитель газеты был вынужден признать, что они некоторым образом интерпретировали слова Овсянникова для лучшего понимания читателей.  

Все читатели так и поняли. Одновременно стало понятным то обстоятельство, что газета просто не могла понять иначе в связи с чем, вина в случившемся лежит в первую очередь на Овсянникове, который с учётом обстоятельств изложил информацию так, что иного вывода просто невозможно было сделать, на что я указал в пояснении на возражения представителя Овсянникова.

В свете новых обстоятельств, выясненных в суде появились дополнительные  основания утверждать о дебильности мошенника Бен-Наима, а также Гасанова, который использовал этого дебила-мошенника Бен-Наима в качестве чудо-эксперта в передаче врущем правительственном канале на Икс-ТВ «Говорит Севастополь» 30.03.19 г.   

Тогда Бен-Наим что то там плёл про перспективу иска и выражал непонимание почему я подал иск в Симферополь к газете. Таким образом, дебил-мошенник Бен-Наим сам признался, что он полный дебил который не в состоянии прочитать на моём блоге документы, вникнуть в обстоятельства и дать им правовую оценку при том, что я уже всё разжевал.          

Бен-Наим оказался не в состоянии правильно определить круг лиц, подлежащих привлечению в качестве ответчиков и территориальную подсудность и после этого, о чём этот тупоголовый баран Бен-Наим вообще может говорить и тем более выступать в качестве эксперта в области права?   

А ведь раньше, до своего разоблачения. Бен-Наим вообще представлялся магистром права (документ прилагается), но теперь он этого нигде не пишет и никаких документов о юридическом образовании не предоставляет. 
Следует обратить внимание, что в везде в документах (даже на английском языке) указан Бен-Наим и вообще нет нигде Бондаренко. Как же так могло произойти в волжебной стране Россия, что Бен-Наим вдруг пропал, но появился Бондаренко, который ранее умер и идентичность с которым с пеной у рта отрицал Бен-Наим?    

Гасанов будучи таким же тупым как Бен-Наим приглашает мошенника в качестве эксперта против меня на свою тупую передачу «Говорит Севастополь».  В общем,  Гасанов и Бен-Наим - два сапога пара, тупой и ещё тупее.

Да, правительство Севастополя набрав таких идиотов как Гасанов и Бен-Наим себе в помощники превратили государственный орган в рассадник интриг и беспредела, в преступное сообщество.

Я всё больше убеждаюсь в том, что Овсянников создал преступное сообщество и руководит им, набрав себе в помощники таких же как он сам тупоголовых беспредельщиков.  

Следующее судебное заседание назначено на 10.06.19 г. и там будет сюрприз для обоих представителей ответчиков и для суда.

Приложение: 

- пояснения на возражения представителя Овсянникова

- пояснения на возражения представителя газеты

- два заявления Бен-Наима с указанием (вверху), что он (якобы) магистр права  

В.В.Максимовой, судье Центрального районного суда г. Симферополя Р.К.

истец: Алиева Патимат Магомедовна,                                                                                         адрес проживания: 299023,   г. Севастополь,                                                                                          ул. Проспект Октябрьской Революции, д.20, кв.171,                                                                                                   м.т.+7 978 266 30 07, Email:  adamkus1972@yandex.ru

представитель истца: Новиков Владимир Викторович, прож: 299045, г. Севастополь, ул.Репина, 6, кв.52, м.т.+7 978 749 60 33, +7 978 108 48 73, Email: vip.9361@mail.ru

ответчик1: сетевое издание, независимая онлайн-газета «Новый Севастополь», 295013, г. Симферополь, ул. Дм. Ульянова, 26, оф.96

ответчик2: губернатор-председатель правительства Севастополя Овсянников Дмитрий Владимирович, 299011, г. Севастополь, ул.Ленина, 2, тел.: +7 (8692) 54-42-14 факс: +7 (8692) 54-20-53 Email: depv@sev.gov.ru

по делу №2-994/2019

ПОЯСНЕНИЯ

на возражения представителя ответчика Овсянникова Д.В.

После ознакомления с возражениями представителя ответчика Овсянникова Д.В. полагаю необходимым сделать следующие пояснения:

1.     Следует учесть важное обстоятельство: ответчик сделал свои высказывания в процессе проведения ответчиком созданного им же Совета предпринимателей,  по сути, обещая предпринимателям покровительство в обмен на лояльность к ответчику и привёл в пример истицу с тем, чтобы показать какие неприятности могут ожидать не лояльных ответчику лиц.  

Высказывания ответчика были направлены непосредственно в адрес истицы без упоминания фамилии, но, тем не менее, в сообщённой ответчиком информации достаточно легко усматривается, что даётся описание ситуации взаимоотношений, которые сложились непосредственно между истицей и ответчиком, что и было соответствующим образом воспринято и воспроизведено газетой.   

Именно на такой вывод прямо указывают хронологические рамки, названные ответчиком, а именно «год» и «которые там находятся» которые имеют отношение только к истице и ни к какому иному бывшему руководителю предприятия так как конкретно истица ЕДИНСТВЕННАЯ находилась на предприятии на момент произнесения ответчиком своей речи так как все остальные были уволены и на предприятии никто больше не находился о чём прекрасно было известно ответчику.    

Как возможно убедиться, возражения составлены и подписаны только представителем, но сам ответчик уклонился от  пояснения своих слов чем, допустил грубую ошибку, так как его представитель не в состоянии дать пояснения по существу сказанного ответчиком, что явно усматривается из возражений, а именно: представитель неправильно определила временные рамки, что является существенным, так как именно временные рамки прямо указывают на истицу, как на цель сообщений ответчика, на которую (цель) фактически прямо указал ответчик через прямое указание на время, в которое истица приступила к руководству  предприятием.

Так, истица руководила предприятием с 05.02.2018 г., а ответчик заявил дословно следующее: «Вот «Южный Севастополь» (усмехнулся) год заняла ситуация» и «которые там находятся». Здесь ключевыми словами будут «год» и «которые там находятся», которые чётко указывают на временные хронологические рамки в течение года и нахождении там (на предприятии), то есть, временные рамки чётко указывают на истицу и в этом случае, нет никакой необходимости даже называть фамилию истицы.

В данном случае вопрос: кого имел ввиду ответчик – будет риторическим вопросом.

«Мошенники», «которые там находятся» (риторическое восклицание, обращение)

Ритори́ческий вопро́с, восклицание, обращение — риторическая фигура, представляющая собой вопрос-утверждение, который не требует ответа.

По сути, риторический вопрос — это вопрос, ответ на который не требуется или не ожидается в силу его крайней очевидности для говорящего. В любом случае вопросительное высказывание подразумевает вполне определённый, всем известный ответ, так что риторический вопрос, фактически, представляет собой утверждение, высказанное в вопросительной форме. Например, задающий вопрос «Сколько еще мы будем терпеть эту несправедливость?» не ожидает ответа, а хочет подчеркнуть, что «Мы терпим несправедливость, причём слишком долго» и как бы намекает, что «Пора уже перестать её терпеть и предпринять что-то по этому поводу».

Риторический вопрос применяется для усиления выразительности (выделения, подчёркивания) той или иной фразы. Характерной чертой этих оборотов является условность, то есть употребление грамматической формы и интонации вопроса в случаях, которые, по существу, её не требуют.

Риторический вопрос, так же как риторическое восклицание и риторическое обращение, — своеобразные обороты речи, усиливающие её выразительность, — т. н. фигуры. Отличительной чертой этих оборотов является их условность, то есть употребление вопросительной, восклицательной и т. д. интонации в случаях, которые по существу её не требуют, благодаря чему фраза, в которой употреблены эти обороты, приобретает особо подчёркнутый оттенок, усиливающий её выразительность. Так, риторический вопрос представляет собой, в сущности, утверждение, высказанное лишь в вопросительной форме, в силу чего ответ на такой вопрос заранее уже известен.

Риторическое восклицание и риторическое обращение

Аналогичный условный характер имеет и риторическое восклицание, в котором восклицательная интонация не вытекает из смысла слова или фразы, а произвольно ей придаётся, выражая тем самым отношение к данному явлению.

Таким образом, применённые ответчиком оспариваемые сведения имеют  риторическое восклицание и вытекают из смысла сказанного ответчиком, чем ответчик выразил своё отношение к истице как к признанной судом совершившей преступление – мошеннице.

Другого значения здесь невозможно увидеть и по этой причине, ответчик и его представитель не смогли дать никаких пояснений непосредственно по сообщённым ответчиком сведениям о том, что «мошенники» «в течение года», «которые там находятся».

Если ответчик считает, что истица занимается измышлениями, то пусть ответчик сам придёт в суд и лично пояснит свои слова. Пусть ответчик пояснит, что он имел ввиду сообщая: «Сколько криков было там», «мошенники» «в течение года», «которые там находятся», «всё закончилось у них» ,«кричать они и дальше будут», «от этих ненормальных криков этих людей», «кто там у нас голову морочил».

Пояснения представителя, которая, тем более, ничего не пояснила по сведениям: «мошенники» «в течение года», «которые там находятся» не устраивают истца и не могут устроить суд.    

Следует признать, что построенные ответчиком фразы и перечисление обстоятельств прямо указывают на конкретное лицо: на истицу в связи с чем, достаточно такого конкретного указания событий и обстоятельств без фамилии, что является равнозначным.   

Высшие суды требуют только конкретных указаний на лиц без требования называть фамилии имена отчества. 

Такой вывод согласовывается с фактом, что истица примерно в этот же период начала критиковать ответчика в публичном пространстве и обращаться в контролирующие органы и к другим лицам (дочери Пескова – Лизе), о чём стало известно из публичных источников.

Также, ответчик, в совокупности с временным указанием на последний год,  сообщил другие ключевые моменты, которые прямо указывают на истицу:  «Сколько криков было там», «мошенников», «которые там находятся», «всё закончилось у них» ,«кричать они и дальше будут», «от этих ненормальных криков этих людей», «кто там у нас голову морочил».

Указание времени на последний «год», а также указание, в настоящем времени на тех: «которые там находятся» указывают конкретно на истицу, которая там (на предприятии) находится по настоящее время. 

Никого из тех, кто раньше (в прошедшем времени) находился в руководстве предприятия, ответчик не указал в связи с чем, является некорректной ссылка в возражениях представителя ответчика на руководителей с 2002 г. по 05.02.2018 г.   

   

Применение ответчиком множественного числа «мошенники» не в состоянии исключить признание факта, что ответчик прямо указал только на одного человека – на истицу, «которая в настоящее время», на момент сообщения ответчиком сведений, находится на должности руководителя предприятия, что полностью исключает какие-либо предположения относительно иных лиц.     

Иные лица тем более исключаются, так как ответчик лично направлял заявления о возбуждении уголовных дел, в том числе и на истицу и на все свои заявления получил отказы в возбуждении уголовных дел.

Все оспариваемые слова и фразы ответчика, в том числе слово «мошенники» являются «посылами-сигналами» и были направлены исключительно на идентификацию с истицей, что ясно поняли (восприняли) для себя журналисты, которые транслировали (воспроизвели) полученный от ответчика вербальный сигнал в своей статье, исказив (бессознательно интерпретировав) прямые слова ответчика, что и послужило основанием для привлечения газеты в качестве соответчика. 

Таким образом, намерение ответчика послать вербальный сигнал журналистам так, чтобы сигнал был понят журналистами, что мошенниками,  является конкретно истица – этот сигнал достиг своей цели, что и было указано в заголовке и в тексте статьи, которую истица просит опровергнуть.      

Вербальный сигнал — сигнал, включённый в метод обмена информацией, использующий слова и выражения некоторого произвольного языка. Этот сигнал принадлежит к вербальному методу, использующему исключительно заранее определённые референции слов и выражения языка. Для реализации вербального метода общения необходимо предварительно зафиксировать в словаре, общем для реципиента и корреспондента, определения и референции слов и выражений языка.

Как возможно убедиться, ответчик отказался дать личные пояснения и уточнения понимания и определений своих слов.  Вместо ответчика неверные пояснения, без учёта хронологии дала представитель, что не может быть признано за идентичное пониманию ответчиком, что непосредственно ответчик подразумевал делая своё публичное сообщение?     

Таким образом, ответчик отказался выполнить требование закона и свои обязанности доказать соответствие действительности своих слов относительно «мошенников», «которые там находятся», «которые ненормально кричали» и «будут кричать» и «морочить голову» в силу чего необходимо признать несоответствующими слова ответчика как об этом заявлено согласно исковых требований.    

При этом, представитель ответчика не доказала, чтобы в отношении других руководителей предприятия начиная с 2002 г. были возбуждены уголовные дела за мошенничество и чтобы они в течение последнего года что-то кричали и морочили голову ответчику и что они будут ненормально кричать и дальше в связи с чем слова ответчика никак не могут относиться к руководителям предприятия, которые были до истицы.  

Как быть с обязанностью ответчика доказать сообщённые им сведения? 

Представитель ответчика не учла, что в тексте ответчика содержатся ограничения  хронологических рамок, что делает необоснованными предположения представителя ответчика о якобы необходимости рассматривать обстоятельства с 2002 г. по 05.02.2018 г. и деятельностью предыдущих руководителей, которые, кстати, никоим образом, как и истец никогда не привлекались к уголовной ответственности за мошенничество, но в отличие от истца вообще никогда и тем более с эпитетом «ненормально» не кричали в адрес ответчика.

Эпи́тет (от др.-греч. ἐπίθετον «приложенное») — определение при слове, влияющее на его выразительность

Если ответчик воспринимает и выделяет крики «мошенников» как «ненормальные» то, в таком случае, выражение «ненормально кричали» можно отнести исключительно к истице, которая много раз публично критиковала ответчика, что бесспорно указывает на то, что высказывания ответчика направлены конкретно в адрес истицы.

Для примера, следует взять за основу высказывания некоторых граждан, которые говоря некие слова в адрес Путина заявляют, что они не имели в виду Президента РФ Путина В.В., но тем не мене, суд привлекает их к административной ответственности именно за оскорбление конкретно Президента РФ Путина В.В.  так почему представитель ответчика желает, чтобы суд, в данном случае,  применил иной подход в ущерб истице?  

                  

Согласно п.2 Постановления Пленума ВС РФ от 24.02.2005 г. №3 иски по делам данной категории вправе предъявлять граждане, которые считают, что о них распространены  не соответствующие действительности, порочащие сведения.

То есть, Высший суд расширяет пределы допустимого для лиц, чьи данные не указаны, но, которые просто считают, что о них распространены не соответствующие действительности, порочащие сведения.  Как в нашем случае.

Исходя из вышесказанного в совокупности доказательств и обстоятельств, истица убеждена, что ответчик имел целью опорочить честь и достоинство конкретно истицы, а не иных лиц, на что прямо указывает хронология, применённая ответчиком в тексте, «год» в совокупности с указанием, что (они) «которые там (на предприятии) находятся».  

Истица доказала факт распространения порочащих её честь и достоинство сведений и доказательства приобщила суду, чем выполнила требования закона.          

В свою очередь, ни сам ответчик, ни его представитель не смогли доказать, что в течение последнего года кто-то иной кроме истицы «там находился» и руководил предприятием, а также, чтобы кто-то из руководителей и, в том числе истица были бы привлечены к уголовной ответственности за мошенничество.  

Как следует из слов ответчика, «мошенник» о котором ответчик ведёт свою речь, год судился с ответчиком, также со слов ответчика, «мошенник кричал» «там находится» и «дальше будет ненормально кричать и морочить голову ответчику», что также прямо указывает конкретно на истицу.

Напомню, что 09  августа.2018 г. губернатор – председатель Правительства Севастополя Овсянников Дмитрий Владимирович, используя атрибуты власти, действуя от имени Правительства Севастополя, представляя Правительство Севастополя в официальном качестве, как должностное лицо, занимая высшую должность гражданской службы, при проведении заседания созданного при Правительстве Севастополя Совета предпринимателей г. Севастополя, находясь в здании правительства Севастополя, в малом зале, в неустановленный период времени  в присутствии большого числа представителей предпринимательского сообщества, СМИ,  работников правительства Севастополя и иных лиц – приглашённых, публично высказал в отношении лично  заведомо ложные сведения, не соответствующие действительности, несущие оскорбительную смысловую нагрузку, что задевает мои честь достоинство и деловую репутацию, а именно, цитирую по аудиозаписи:

«..я напоминаю, что мы сами даже когда разбираемся в земельно – имущественных вопросах тоже у нас  это занимает годы. Вот «Южный Севастополь» (усмехнулся) год заняла ситуация. Сколько криков было там...мошенников, которые там находятся. Всё закончилось у них. Кричать они и дальше будут, а закончилось 49-летним контрактом с компанией «Вымпел» строительством, судостроением, но это стоило нам тоже, несмотря на то, что мы власть, стоило каких-то неприятных ощущений от этих ненормальных криков этих людей, кто там у нас голову морочил.   Поэтому постараемся решать и ваши вопросы».

В данном контексте заведомо ложными, не соответствующими действительности и оскорбительными являются следующие сведения в отношении истицы:

- «мошенники» (которые там находятся, год заняла ситуация)

- «ненормальные крики этих людей»

- «кто там у нас голову морочил». 

Указанные выражения, как имеющие прямое отношение к истице, были восприняты всеми, кто находился на указанном заседании Совета предпринимателей и, в том числе, сетевыми изданиями СМИ

Так, 09 августа 2018 года на сайте независимой онлайн – газеты «Новый Севастополь» была опубликована статья «Овсянников назвал руководство «Южного Севастополя» мошенниками» (ссылка: http://new-sebastopol.com/news/id/25028 ).

Таким образом, онлайн газета Новый Севастополь» распространила заведомо ложные сведения, применив конкретное слово «мошенники», повторенное  несколько раз, в том числе, непосредственно в заголовке статьи, с целью привлечения внимания читателей, что, в данном случае, порочит конкретно мои  честь достоинство и деловую репутацию как руководителя судоремонтного завода, чем, мне причинён моральный вред, по факту обвинения меня в совершении такого преступления как мошенничество (ст.159 УК РФ)

http://new-sebastopol.com/news/id/25028 Новый Севастополь

«Овсянников назвал руководство «Южного Севастополя» мошенниками»

17:14 9 августа 2018

«Губернатор Севастополя Дмитрий Овсянников назвал мошенниками руководство судостроительного завода «Южный Севастополь». Об этом он сказал на заседании Совета предпринимателей города.

«Южный Севастополь». Год заняла ситуация (решения имущественных вопросов). Сколько криков было мошенников, которые там находятся. Кричать они и дальше будут…- сказал он».

Трансляция порочащих честь, достоинство и деловую репутацию характеристик истицы со стороны губернатора-председателя правительства Овсянникова Д.В. средством массовой информации онлайн газетой Новый Севастополь следует расценивать как согласие Нового Севастополя с такими характеристиками губернатора-председателя правительства Севастополя Овсянникова Д.В. как якобы соответствующие действительности сведения (слухи) в адрес истицы.   

В то же время, такие действия прямо запрещены ст.51 Закона РФ от 27.12.1991 N 2124-1 (ред. от 18.04.2018) "О средствах массовой информации"

Статья 51. Недопустимость злоупотребления правами журналиста

Не допускается использование установленных настоящим Законом прав журналиста в целях распространения слухов под видом достоверных сообщений,     

Таким образом, имеет место факт распространения негативной информации, выраженной в форме утверждения о фактах и событиях,

Истица утверждает, что слово «мошенники» используется в качестве лексемы с оскорбительным значением и формирует мнение.

Лексе́ма (от др.-греч. λέξις — слово, выражение, оборот речи):. Лексема (лингвистика) — слово как абстрактная единица естественного языка.

Кроме того, главным является высказывание, в котором используется слово «мошенники». Здесь 2 варианта толкования. Если слово используется в прямом значении, то высказывание имеет форму утверждения о факте, если же в переносном, то форму мнения с оскорбительным характером.

Ответчик не дал личных пояснений: в каком смысле он использовал лексему «мошенники» в прямом или переносном, что затрудняет в настоящее время назначение лингвистической экспертизы так как на ответчике лежит обязанность или доказать факт наличия приговора в отношении истицы или иного руководителя предприятия за мошенничество, или ответчик должен пояснить суду, что он говорил в переносном смысле и тогда следует назначить лингвистическую экспертизу на предмет установления оскорбительного характера высказывания ответчика.

Следует пояснить представителю ответчика, что предоставленные в качестве доказательств, следующие документы:

- письмо СРЗ от 15.08.18 г. №2001, 

- письмо департамента общественных коммуникаций  исх. от 13.09.2017 г. №2750/63-03-40/18

- письма: исх. от 18.07.2017 №2731/32/2-17, от 05.04.2018, №2749/32/2-18, от 25.04.2018 №3320/35/2-18

- Постановление 21-го арбитражного апелляционного суда от 30.06.2017

- Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 13.09.2017

- Решение Арбитражного суда г. Севастополя от 13.03.2019 г.

- выписка ЕГРЮЛ от 22.04.2019 г.

все вышеперечисленные документы не имеют никакого отношения к предмету и к обстоятельствам данного дела, являются не относимыми по делу и подлежат исключению из числа доказательств в связи с тем, что ими невозможно доказать, что истица является мошенницей и перечисленные документы ни в коем случае не давали ответчику никаких оснований называть истицу мошенницей и публично распространять такие сведения которые порочат честь, достоинство и деловую репутацию истицы. 

        

В любом случае, последующее искажение газетой слов ответчика и прямое указание на руководство, которое отсутствовало в прямом тексте ответчика возлагает вину также на газету, которая нарушила Закон «О СМИ» и права истицы на доброе имя при подготовке публикации, без опроса истицы и подав материал как «жаренный факт» опираясь на статус ответчика как высшего представителя органа власти.

Независимая онлайн-газета «Новый Севастополь» нарушила требования п.8, 10 ст.47, п.2 ст.49, ст.51 Закона РФ от 27.12.1991 N 2124-1 (ред. от 18.04.2018) "О средствах массовой информации"

Статья 2. Средства массовой информации. Основные понятия

под массовой информацией понимаются предназначенные для неограниченного круга лиц печатные, аудио-, аудиовизуальные и иные сообщения и материалы;

под средством массовой информации понимается периодическое печатное издание, сетевое издание, иная форма периодического распространения массовой информации под постоянным наименованием (названием);

Статья 47. Права журналиста

Журналист имеет право:

8) проверять достоверность сообщаемой ему информации;

10) отказаться от подготовки за своей подписью сообщения или материала, противоречащего его убеждениям;

Статья 49. Обязанности журналиста

Журналист обязан:

2) проверять достоверность сообщаемой им информации;

При осуществлении профессиональной деятельности журналист обязан уважать права, законные интересы, честь и достоинство граждан и организаций.

Статья 51. Недопустимость злоупотребления правами журналиста

Не допускается использование установленных настоящим Законом прав журналиста в целях распространения слухов под видом достоверных сообщений,

Запрещается использовать право журналиста на распространение информации с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, расовой или национальной принадлежности, языка, отношения к религии, профессии, места жительства и работы, а также в связи с их политическими убеждениями.

2. Относительно суммы компенсации морального вреда следует учесть, что за распространение конфиденциальной информации в отношении Дерипаски суд взыскал с виновных по 500.000 рублей

Иск к Вашукевич и Кириллову Дерипаска подал из-за того, что они опубликовали в соцсетях его фотографии и тайно записанные разговоры.

В нашем случае, исковые требования истицы не стоит считать завышенными, поскольку они соответствуют стандартам компенсаций, которые, как мы видим, установлены национальным судом и Европейским судом по правам человека.

В нашем случае, по мнению истицы, противоправными действиями ответчиков, которые необоснованно обвинили истицу в уголовном преступлении, истице причинен моральный вред в виде нравственных страданий, траты времени и дополнительных усилий на то, чтобы добиться защиты своих прав, что усложнило  жизнь истицы и нарушило её планы в связи с необходимостью заниматься вместе с представителем вопросами, которые необходимо решать в судебных заседаниях для восстановления доброго имени истицы.

Истица является руководителем предприятия, что также предусматривает необходимость восстановления её деловой репутации.  

При этом, следует считать страдания от незаконного уголовного преследования (незаконном обвинения в уголовном преступлении)  — общеизвестным фактом в связи с чем Верховный Суд разрешил не доказывать размер морального вреда.

Отрасль права: Арбитражный и гражданский процесс

09.04.2019 — 17:21

Сфера практики: Разрешение споров

Источник фото: пресс-служба ВС

Гражданская коллегия Верховного суда (ВС) не согласилась с расчетом морального вреда, который нижестоящие суды взыскали за незаконное уголовное преследование. Истец требовал 3,2 млн руб., а получил только 50 тыс., потому что не доказал свои физические страдания. ВС указал, что страдания из-за уголовного преследования доказывать не нужно, так как это общеизвестный факт.

Адвокат Сергей Надеин взыскивал с Минфина и управления Следственного комитета по Санкт-Петербургу 3,2 млн руб. морального вреда. В мае 2015 года в отношении истца было возбуждено уголовное дело по ч. 3. ст. 159 УК (мошенничество с использованием служебного положения).

Первая инстанция учла переживания Сергея Надеина «по поводу того, что вмененное ему преступление он не совершал». Примененные меры пресечения «не могли не оказать негативного влияния на психологическое состояние истца, а также неизбежно повлекли за собой общественное порицание и утрату доверия к истцу как к адвокату», указал суд.

Гражданская коллегия ВС рассмотрела дело 5 марта. При незаконном уголовном преследовании каждый человек испытывает нравственные и физические страдания, полагает ВС. Это общеизвестный факт (ч. 1 ст. 61 ГПК). Доказывать физические страдания документами о нетрудоспособности или чеками о покупке лекарств не обязательно.

2.     Правовые позиции Европейского суда по правам человека, связанные с защитой чести, достоинства и деловой репутации

Напомним, что на одной чаше весов находятся следующие конституционные и конвенционные гарантии: достоинство личности, которое охраняется государством; ничто не может быть основанием для его умаления (ч. 1 ст. 21 Конституции Российской Федерации); каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (ч. 1 ст. 23 Конституции Российской Федерации)

В разрешении спорных вопросов, касающихся защиты чести, достоинства и деловой репутации публичного лица, а также права на свободу слова журналистов, помогут, например, такие выводы Европейского суда:

- пресса исполняет важнейшую функцию в демократическом обществе. Она не должна выходить за определенные рамки, в том числе в отношении репутации и прав иных лиц и необходимости предотвращения раскрытия конфиденциальной информации, тем не менее, её обязанностью является распространение - способом, совместимым с ее обязанностями и ответственностью, - информации и идей по всем вопросам всеобщего интереса (см. Постановление Европейского суда от 24 февраля 1997 г. по делу "Де Хас и Гейселс против Бельгии" (De Haes and Gijsels v. Belgium), Reports of Judgments and Decisions 1997-I, § 37 и Постановление Большой палаты по делу "Бладет Тромсе и Стенсос против Норвегии" (Bladet Tromsd and Stensaas v. Norway), жалоба N 21980/93, § 59, ECHR 1999-III);

Возникает вопрос: был ли всеобщий интерес в том, что ответчик назвал истицу «мошенницей» для того, чтобы транслировать слова ответчика без выяснения на соответствие действительности?

К примеру, Навальный А. публично сообщил, что Алишер Усманов был судим на изнасилование, но суд признал сообщение Навального не соответствующим действительности признав, что А.Усманов был судим всего лишь за мошенничество, но в последствии оправдан.     

Как же тогда быть в нашем случае, если в отношении истицы даже не было возбуждено уголовное дело по мошенничеству? 

- статья 10 Конвенции защищает право журналистов обнародовать информацию по вопросам, представляющим всеобщий интерес, при условии, что они действуют добросовестно и на точной фактической основе, предоставляя надежную и точную информацию в соответствии с журналистской этикой. В соответствии с пунктом 2 статьи 10 Конвенции свобода выражения мнения связана с обязанностями и ответственностью, которые также применяются к средствам массовой информации в отношении вопросов, представляющих серьезный всеобщий интерес. Кроме того, значение этих обязанностей и ответственности возрастает, если имеет место вопрос посягательства на репутацию конкретного гражданина и нарушения прав других лиц. Так, необходимы особые причины для освобождения средства массовой информации от его обычной обязанности проверки утверждений о фактах, умаляющих репутацию частных лиц. Наличие таких причин зависит, в частности, от характера и степени диффамации и от того, насколько средство массовой информации может разумно считать свои источники надежными в отношении данных утверждений (см. Постановление Большой палаты по делу "Лендон, Очаковски-Лоран и Жюли против Франции" (Lindon, Otchakovsky-Laurens and July v. France), жалобы N 21279/02 и 36448/02, § 67, ECHR 2007 - ... и Постановление Большой палаты по делу "Педерсен и Бодсгор против Дании" (Pedersen and Baadsgaard v. Denmark), жалоба N 49017/99, § 78, ECHR 2004-XI);

- Европейский суд полагает, что при определенных обстоятельствах ограничение на воспроизведение информации, которая уже стала общедоступной, может быть оправданным, например, для предотвращения дальнейшего публичного обсуждения подробностей частной жизни лица, когда такое обсуждение не является частью политической или публичной дискуссии по вопросу, представляющему общественный интерес. Европейский суд напоминает в этой связи, что в делах о публикациях, касающихся подробностей частной жизни лица с единственной целью удовлетворения любопытства отдельных читателей, право лица на эффективную защиту его или ее частной жизни имеет приоритет над журналистской свободой выражения мнения (см. Постановление Европейского суда "Фон Ганновер против Германии" (Von Hannover v. Germany), жалоба N 59320/00, § 65, ECHR 2004-VI, решение Европейского суда по делу "Кампмани и Дьес де Ревенга и Лопес Галиачо Перона против Испании" (Campmany y Diez de Revenga and Lopez Galiacho Perona v. Spain), жалоба N 54224/00, ECHR 2000-XII, решение Европейского суда от 1 июля 2003 г. "Сосьете Присма пресс" против Франции" (SociEtE Prisma Presse v. France), жалоба N 66910/01 и 71612/01 и решение Европейского суда от 13 мая 2003 г. по делу "Боу Хиберт и компания "Эль огар и ла мода Х.А." против Испании" (Bou Gibert and El Hogar y La Moda J.A. v. Spain), жалоба N 14929/02);

С учетом положений статьи 10 Конвенции и статьи 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующих каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позиций Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности (пункт 9 постановления Пленума от 24 февраля 2005 г. N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц»), (Постановление Европейского суда от 5 октября 2006 г. по делу "Захаров (Zakharov) против России", жалоба N 14881/03);

При рассмотрении дел о защите чести и достоинства одним из юридически значимых обстоятельств, подлежащих установлению, является характер распространенной информации, то есть установление того, является ли эта информация утверждением о фактах либо оценочным суждением, мнением, убеждением.

Согласно части 2 статьи 56 ГПК РФ суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Следовательно, по данному делу суду надлежит установить, являлись ли выражения в статье, высказанные ответчиком обвинения в адрес истцы в совершении уголовного преступления - мошенничество, утверждениями о фактах, либо высказывания ответчика представляли собой выражение его субъективного мнения?

Статьей 195 ГПК РФ установлены требования к решению суда, в соответствии с которой решение суда должно быть законным и обоснованным.

Верховный Суд Российской Федерации в пункте 3 постановления Пленума от 19 декабря 2003 г. N 23 «О судебном решении» разъяснил, что решение может считаться законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права. Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 — 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Статьей 60 ГПК РФ предусмотрено, что обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

В силу части 1 статьи 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Определение характера распространенной информации для отнесения этой информации к утверждениям о фактах или к оценочным суждениям, мнениям, убеждениям требует специальных знаний в области лингвистики.

- Если сведения ответчика, возможно, проверить путём предоставления ответчиком Приговора суда вступившего в законную силу о признании истицы виновной в мошенничестве (если, конечно такой приговор имеется в наличии у ответчика), то ответчик обязан такой приговор предоставить суду.

- Однако, никакого приговора в отношении истицы ответчик суду не предоставил. 

- Относительно того, что ответчик прямо не назвал фамилию истицы - это обстоятельство не исключает возможности признания судом, что ответчик фактически указал конкретно на истицу, как на мошенницу и именно так это поняли журналисты.

Аналогично высказались суды по делу ДЕЛО "ФИЛАТЕНКО (FILATENKO) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"

(Жалоба N 73219/01) 

Что касается достоверности сведений, содержавшихся в вопросе заявителя, районный суд указал, что сведения содержали обвинения в нарушении законодательства и моральных принципов и, следовательно, порочили честь и достоинство истцов.

Далее районный суд исследовал вопрос о том, затрагивало ли истцов недостоверное утверждение, даже если их имена не упоминались в эфире:

"Истцы не были названы в телепередаче по именам. Однако неупоминание имени гражданина не является основанием для отказа в иске.

Из объяснений (истцов) О.А. и М.С. следует, что они перенесли нравственные страдания после показа передачи, поскольку считали обвинение оскорбительным; их родственники и знакомые звонили им с вопросом, было ли это правдой.

Не только у истцов, но и у зрителей сложилось впечатление, что обвинение было нацелено на истцов. Свидетели В.С., Б.И. и О.Ч. подтвердили это. В.С. пояснил, что после того, как прозвучал вопрос, он тотчас начал интересоваться, кто мог сделать это, поскольку знал, что никто из лиц, работающих в штабе, не мог сорвать флаг. Свидетельница Б.И. пояснила, что в течение последующих двух или трех дней в штаб звонили возмущенные граждане, поверившие данному обвинению. Свидетельница О.Ч. сообщила, что намеревалась голосовать за движение "Единство"; после передачи "Выборы-99" школьные учителя испытывали негодование, и она посетила штаб движения "Единство", чтобы узнать, было ли достоверным заявление ведущего".

22 августа 2000 г. Верховный Суд Республики Тыва оставил без изменения решение от 19 июня 2000 г., кратко повторив его содержание.

Статья 152 ГК предусматривает, что гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство и деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Потерпевший может также требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных распространением таких сведений.

C. Закон Российской Федерации "О средствах массовой информации" N 2124I от 27 декабря 1991 г.

22. Журналист обязан проверять достоверность сообщаемой им информации (пункт 2 части 1 статьи 49).

D. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 11 от 18 августа 1992 г. (в редакции от 25 апреля 1995 г.)

23. Постановление (которое действовало на тот момент) предусматривало, что порочащими являются не соответствующие действительности сведения, содержащие обвинения в нарушении законодательства или моральных принципов (совершение нечестного поступка, неправильное поведение в трудовом коллективе, быту и другие сведения). Распространение сведений понимается как их опубликование или трансляция (пункт 2). Обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике (пункт 7).

одним из требований статьи 152 Гражданского кодекса является то, что сведения должны относиться к конкретному лицу или легко узнаваемой группе лиц...".

В нашем деле необходимо признать применимым принцип «ЛЕГКО УЗНАВАЕМЫЙ»

30. Власти Российской Федерации полагали, что заявитель "сформировал неверную идею о равновесии прав в демократическом обществе". Как профессиональный журналист, он должен был сознавать, какое влияние его высказывания оказывают на аудиторию, и быть особенно точным и аккуратным, сообщая сведения публике (см. Постановление Большой Палаты по делу "Фрессоз и Руар против Франции" (Fressoz and Roire v. France), жалоба N 29183/95, § 52, ECHR 1999-I, и Постановление Европейского Суда от 27 марта 1996 г. по делу "Гудвин против Соединенного Королевства" (Goodwin v. United Kingdom), Reports of Judgments and Decisions 1996-II, § 39). Передача транслировалась в прямом эфире в период избирательной кампании, и по сути своей являлась средством для предвыборной борьбы. При таких обстоятельствах влияние любого утверждения ведущего, чья независимость подразумевается аудиторией, значительно возрастает "во время решающего периода, когда (избиратели) сосредоточены на выборе своего представителя" (см. Постановление Европейского Суда от 19 февраля 1998 г. по делу "Боуман против Соединенного Королевства" (Bowman v. United Kingdom), Reports 1998-I, § 45).

31. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не исполнил обязанность, установленную прецедентными нормами Европейского Суда и законом "О средствах массовой информации", по проверке достоверности распространяемой им информации. Имелась настоятельная общественная потребность в защите репутации иных лиц, поскольку заявитель распространил ложное обвинение других лиц в совершении преступления, которое, учитывая аудиторию и время эфира (18 часов), несомненно, спровоцировало возмущение людей, "сосредоточенных на выборе своего представителя" (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Боуман против Соединенного Королевства").

Наконец, власти Российской Федерации утверждали, что решение районного суда г. Кызыла было хорошо обосновано и четко определяло диффамационное высказывание. Необходимость опровержения порочащих сведений была очевидна и также отвечала общественному интересу. Таким образом, право заявителя на свободу выражения мнения нарушено не было.

Сторонами не оспаривается, что судебные решения по иску о защите чести, достоинства и деловой репутации представляли собой вмешательство в право заявителя на свободу выражения мнения в п. 1 Статьи 10 Конвенции.

38. Не оспаривается, что данное вмешательство было "предусмотрено законом", а именно статьей 152 Гражданского кодекса, и преследовало правомерную цель защиты репутации или прав других лиц для целей пункта 2 Статьи 10 Конвенции. Спор в рамках данного дела заключается в том, было ли такое вмешательство "необходимым в демократическом обществе".

Оценка необходимости требует, чтобы Европейский Суд установил, соответствовало ли вмешательство "настоятельной общественной потребности", было ли оно соразмерным преследуемой законной цели, и являются ли доводы властей страны, оправдывающие такое вмешательство, относимыми и достаточными. При оценке того, действительно ли существует такая необходимость и какие меры должны быть приняты в связи с этим, власти страны действуют в определенных пределах усмотрения. Однако данное усмотрение не является безграничным, а следует рука об руку с европейским надзором, осуществляемым Европейским Судом, чьей задачей является вынесение окончательного решения относительно того, совместимо ли примененное ограничение права со свободой выражения мнения, гарантированной Статьей 10 Конвенции. При осуществлении надзорной функции задачей Европейского Суда является не замещение властей страны, а, скорее, осуществление надзора за соблюдением положений Статьи 10 Конвенции в свете обстоятельств дела в целом и решений, принимаемых властями страны в своих пределах усмотрения. При этом Европейский Суд должен убедиться в том, что властями страны были применены стандарты, соответствующие принципам, изложенным в Статье 10 Конвенции, и что их решения были основаны на приемлемой оценке соответствующих обстоятельств дела (см. из последних примеров Постановление Европейского Суда от 14 декабря 2006 г. по делу "Карман против Российской Федерации" (Karman v. Russia), жалоба N 29372/02, § 32 <*>, и Постановление Европейского Суда от 21 июля 2005 г. по делу "Гринберг против Российской Федерации" (Grinberg v. Russia), жалоба 23472/03, § 26 - 27, с последующими ссылками <**>).

Особенностью настоящего дела является отсутствие у сторон единого мнения по поводу того, как именно заявитель сформулировал вопрос. Районный суд признал, что вопрос, сформулированный зрителем, не был диффамационным. Скорее, заявитель в вопросе сообщил о том, что флаг Тывы был сорван и растоптан членами избирательного штаба движения "Единство", как об имевшем место факте (см. § 17 настоящего Постановления). Таким образом, районный суд решил, что заявитель отвечает не за прочтение вопроса зрителя, но за выступление с самостоятельным утверждением о факте, автором которого он был. Заявитель последовательно отрицал, что выступил с таким высказыванием; он лишь признал, что определил, путем пояснения, что инцидент имел место возле избирательного штаба движения "Единство". Европейский Суд должен проверить, основывались ли выводы властей страны об ответственности заявителя на приемлемой оценке соответствующих обстоятельств дела.

(Примечание: Диффама́ция (из лат. diffamatio «разглашение, распространение») — распространение порочащих сведений, которые могут не носить клеветнического характера, или опозорение в печати; действие, известное уголовному законодательству как преступление, близкое к клевете, но отличающееся от неё двумя признаками:

Диффамация есть оглашение каких-либо позорящих фактов в печати, тогда как клевета может быть совершена как в печати, так и на словах (публично) или в письме.

В диффамации преступный момент заключается в самом оглашении в печати позорящих сведений, независимо от их правильности, клевета же всегда рассматривается как сообщение заведомо ложных сведений).

Европейский Суд напоминает, что требование о соразмерности вмешательства в право на свободу выражения мнения правомерной цели защиты репутации других лиц предполагает наличие объективной связи между спорным высказыванием и лицом, предъявляющим иск о диффамации. Только личное предположение или субъективное восприятие утверждения в качестве диффамационного не позволяет установить, что лицо было прямо затронуто публикацией. Обстоятельства конкретного дела должны приводить обычного читателя к убеждению, что утверждение прямо отражалось на определенном истце или он выступал объектом критики (см. Постановление Европейского Суда от 31 июля 2007 г. по делу "Дюльдин и Кислов против Российской Федерации" (Dyuldin and Kislov v. Russia), жалоба N 25968/02, § 44 <*>, и практику Верховного Суда Российской Федерации, § 24 настоящего Постановления). Эти принципы также применимы к сфере теле- и радиовещания, которой касается настоящее дело.

Суд последовательно применяет подход, согласно которому требования к доказыванию при установлении обоснованности уголовного обвинения едва ли могут сравниться с теми, которых должен придерживаться журналист при выражении своего мнения по вопросу, представляющему всеобщий интерес, поскольку критерии, применяемые при оценке чьих-либо действий с точки зрения морали, существенно отличаются от тех, которые требуются для установления факта преступления по уголовному праву (см., с соответствующими изменениями, Постановление Европейского Суда от 14 декабря 2006 г. по делу "Карман против Российской Федерации" (Karman v. Russia), жалоба N 29372/02, § 42 <*>; Постановление Европейского Суда по делу "Независимая инициатива по многообразию информации" против Австрии" (Unabhangige Initiative Informationsvielfalt v. Austria), жалоба N 28525/95, § 46, ECHR 2002-I; и Постановление Европейского Суда от 27 октября 2005 г. по делу "Виртшафтс-тренд цайтшрифтенферлагс ГмбХ" против Австрии" (Wirtschafts-Trend Zeitschriften-Verlags GmbH v. Austria), жалоба N 58547/00, § 39).

Вышеуказанное различие при оценке действий журналистов имеет непосредственное отношение к настоящему делу, учитывая, что инцидент с обвинением ответчиком истца в мошенничестве не может представлять значительный всеобщий интерес.

Не может быть серьезных сомнений по поводу отсутствия добросовестности газеты, поскольку имеются искажения прямой речи ответчика, что является признаком того, что газета в свою очередь намеревалась обвинить истицу  в совершении преступления. Газету следует критиковать за отсутствие проверки фактической основы вопроса, учитывая очевидные особенности существовавшей возможности подготовки текста, что исключает спешку.

Согласно Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53).

Права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом; государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52 Конституции Российской Федерации).

Следует рассмотреть вопрос о возможности привлечения в качестве ответчика также госказначейства с учётом занимаемой ответчиком Овсянниковым Д.В. должности. 

В соответствии со статьей 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, делова репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданин; авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в сил закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом (пункт 1).

Нематериальные блага защищаются в соответствии с данным кодексом и другими законами случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения. В случаях, если того требуют интересы гражданина, принадлежащие ему нематериальные блага могут быть защищены, в частности, путем признания судом факта нарушения его личного неимущественного права, опубликования решения суда о допущенного нарушении, а также путем пресечения или запрещения действий, нарушающих или создающих угрозу нарушения личного неимущественного права либо посягающих или создающих угроз посягательства на нематериальное благо (пункт 2).

Согласно пункту 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренным главой 59 и статьей 151 данного кодекса.

Как указано в абзаце втором статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностям гражданина, которому причинен вред.

В силу статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация моральной вреда осуществляется в денежной форме (пункт 1). Размер компенсации морального вред, определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина являете: основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2).

Для применения такой меры ответственности, как компенсация морального вреда, юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

С учетом изложенного,  следует признать наличие оснований для заявления требований истицы о компенсации морального вреда, причиненного ей незаконным обвинением ответчиком истцы в совершении уголовного преступления-мошенничество, факта наличия физических или нравственных страданий, а также наличия причинной связи между имевшими место страданиями и нарушением личных неимущественных прав истицы в результате незаконного обвинения ответчиком истицы в совершении уголовного преступления. 

Обосновывая требования о компенсации морального вреда, истица ссылается на нравственные переживания, понесенные ею в результате неправомерных действий ответчиков; указывает, что вынуждена обжаловать незаконные действия ответчика.

Достоинство личности в качестве самооценки таких качеств, как добросовестность законопослушность, подпадает под перечень нематериальных благ, содержащихся в ст. 150 ГК РФ.

Соответственно, моральный вред может заключаться в испытываемом унижении, ином дискомфортном состоянии, нравственных переживаниях в связи с незаконным обвинением ответчиком истицы в совершении уголовного преступления – мошенничество.

Данная правовая позиция изложена в Определении Верховного Суда РФ от 13 сентября 2016 года N77-KГ16-2.

Таким образом, поскольку Приговор о привлечении истицы к уголовной ответственности за мошенничество отсутствует и такое дело никогда не возбуждалось, вина истицы в совершении вмененного ей ответчиком преступления не установлена, учитывая наличие нравственных страданий (весь этот период в течение почти года истица, осознавая свою невиновность, претерпевала бремя лежащего на ней обвинения в уголовном преступлении, тем самым было нарушено неимущественное право истицы на достоинство личности, как самооценку своей добросовестности и законопослушности) и причинной связи между имевшими место нравственными страданиями (причиненный истице моральный вред заключается в испытываемом ею унижении, дискомфортном состоянии) и незаконным обвинением истицы в уголовном преступлении, в результате несостоятельного сообщения ответчика, были нарушены принадлежащие истице нематериальные блага и причинены нравственные страдания, поэтому с учетом приведенных выше правовых норм истица имеет право на компенсацию морального вреда.

С учетом всех обстоятельств дела в их совокупности, в том числе характера и объема несостоятельного обвинения ответчиком истицы в совершении уголовного преступления, тяжести вменённого ей ответчиком преступления – мошенничество (что отрицательно влияет на деловую репутацию с учётом занимаемой истицей должностью на предприятии, длительности психотравмирующей ситуации, индивидуальных особенностей истицы (Алиева П.М., в частности, имеет два высших образования, ведет хозяйственную, общественную, а в силу обстоятельств теперь уже и правозащитную деятельность, а также баллотируется в депутаты Законодательного собрания Севастополя и выдвинута на праймериз от партии Единая Россия), степени и характера нравственных страданий, конкретных обстоятельств спорных правоотношений, а также требований разумности и справедливости, истица  полагает отвечающей признакам справедливого вознаграждения истице за перенесенные ею страдания компенсацию морального вреда в той сумме и в той форме как они заявлены в исковых требованиях

На основании изложенного, руководствуясь законом и обстоятельствами дела, -

ПРОШУ 

1.     Удовлетворить иск с уточнениями и пояснениями в данном отзыве в полном объёме.  

2.     Привлечь в случае необходимости Госказначейство в качестве ответчика.

3.     Исключить из числа доказательств следующие документы как не имеющие отношение к делу:

- письмо СРЗ от 15.08.18 г. №2001, 

- письмо департамента общественных коммуникаций  исх. от 13.09.2017 г. №2750/63-03-40/18

- письма: исх. от 18.07.2017 №2731/32/2-17, от 05.04.2018, №2749/32/2-18, от 25.04.2018 №3320/35/2-18

- Постановление 21-го арбитражного апелляционного суда от 30.06.2017

- Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 13.09.2017

- Решение Арбитражного суда г. Севастополя от 13.03.2019 г.

- выписка ЕГРЮЛ от 22.04.2019 г.

Указанные документы подлежат исключению в связи с тем, что ими невозможно доказать, что истица является мошенницей, и перечисленные документы ни в коем случае не давали ответчику никаких оснований называть истицу мошенницей и публично распространять такие сведения которые порочат честь, достоинство и деловую репутацию истицы. 

ПРИЛОЖЕНИЯ

1.                Диск аудиозаписи сообщения ответчика – 1 шт.

2.                Копия пояснений для ответчиков – 2 экземпляра 

21.05.19 г.  

Представитель                                                                   Новиков В.В.

В.В.Максимовой, судье Центрального районного суда г. Симферополя Р.К.

истец: Алиева Патимат Магомедовна,                                                                                         адрес проживания: 299023,   г. Севастополь,                                                                                          ул. Проспект Октябрьской Революции, д.20, кв.171,                                                                                                   м.т.+7 978 266 30 07, Email:  adamkus1972@yandex.ru

представитель истца: Новиков Владимир Викторович, прож: 299045, г. Севастополь, ул.Репина, 6, кв.52, м.т.+7 978 749 60 33, +7 978 108 48 73, Email: vip.9361@mail.ru

ответчик1: сетевое издание, независимая онлайн-газета «Новый Севастополь», 295013, г. Симферополь, ул. Дм. Ульянова, 26, оф.96

ответчик2: губернатор-председатель правительства Севастополя Овсянников Дмитрий Владимирович, 299011, г. Севастополь, ул.Ленина, 2, тел.: +7 (8692) 54-42-14 факс: +7 (8692) 54-20-53 Email: depv@sev.gov.ru

по делу №2-994/2019

ПОЯСНЕНИЯ

на возражения представителя ответчика Овсянникова Д.В.

После ознакомления с возражениями ответчика газеты «Новый Севастополь»  полагаю необходимым сделать следующие пояснения:

Газета Новый Севастополь возражает против иска только по основаниям, что истице была разъяснена ст.57 Закона «СМИ» указав, что редакция, главный редактор, журналисты не несут ответственности за распространение сведений, «если они являются ДОСЛОВНЫМ воспроизведением фрагментов официальных выступлений».    

Газета ошибочно читает, что «в материале журналист ДОСЛОВНО процитировал высказывание губернатора города».

Однако, как возможно убедиться, и как об этом указано  в возражениях представителя ответчика Овсянникова, газета интерпретировала по своему слова ответчика Овсянникова добавив слово «руководители», которого нет в словах Овсянникова.

Таким образом, газета не дословно изложила слова Овсянникова, а добавила свою интерпретацию слов Овсянникова  

Интерпретация (литературоведение) — истолкование текста с целью понимания его смысла.

      

Дословно:

буквально, точный; точь-в-точь, до слова, слово в слово, текстуально, тик-в-тик, точно, тютелька в тютельку, буква в букву, точка в точку

Как возможно убедиться, текст газеты несколько отличается от текста Овсянникова, что, собственно произошло по вине непосредственно самого Овсянникова, который дал повод и возможность для интерпретации в целях конкретизирования обстоятельств и фигурантов без чего невозможно было составить текст, для понимания ситуации со слов Овсянникова.   

Однако, газета не желает признать неправильность своих действий и продолжает ошибочно утверждать, что они якобы дословно изложили слова Овсянникова в связи с чем суду необходимо дать правовую оценку действиям журналистов и газеты как незаконным с целью воспитательного процесса и складывания практики применения законов.

При этом, размещённый ранее текст Алиевой П.М. подлежит корректировке с учётом позиции как Овсянникова так и газеты и решения суда.

В тексте возражений газеты, возможно, допущена ошибка в заголовке в названии: «Судоремонтный завод «Новый Севастополь» готовится в суде доказать свою добропорядочность».

На самом деле название предприятия СРЗ «Южный Севастополь».

Кроме того, следует обратить внимание, что исходя из названия статьи, речь в статье идёт о предприятии, тогда как предметом данного иска является честь и достоинство непосредственно самой Алиевой П.М.  

Таким образом, считаю, что размещение текста в защиту прав предприятия,  является недостаточным способом восстановления права Алиевой и исковые требования истицы не могут признаны исчерпывающими.       

Более детально обоснования пояснений на возражения газеты (в том числе) со ссылками на нормы права и судебную практику, изложены в пояснениях на возражения представителя Овсянникова, копии которых я передал всем сторонам по делу.    

На основании изложенного, руководствуясь законом и обстоятельствами дела, -

ПРОШУ 

1.     Удовлетворить иск с уточнениями и пояснениями в данном отзыве в полном объёме.  

ПРИЛОЖЕНИЯ

1.                Копия пояснений для ответчиков – 2 экземпляра

21.05.19 г.  

  

Представитель                                                                   Новиков В.В.

24.04.19 г.

Правозащитник                                                   Новиков В.В.

Метки Теги: Правозащитник Владимир Новиков, Новиков Владимир Севастополь, Марат Тюнин, Алексей Ковальчук, Директору ФСБ России А.В. Бортникову, Начальнику УФСБ России по Республике Крым и г. Севастополю В.Н. Палагину,Министру внутренних дел РФ В.А. Колокольцеву, Помощнику Министра внутренних дел РФ И.В. Волк,Начальнику ГУСБ МВД РФ А.И. Макарову, Врио Министра внутренних дел по Республике Крым П.Л. Каранда, Начальнику УМВД РФ по г. Севастополю В.П. Павлову,Министру Юстиции РФ А.В. Коновалову, Генеральному Прокурору РФ Ю.Я. Чайка, Военному прокурору ЧФ РФ Е.А. Быкову, Прокурору Республики Крым О.А. Камшилову, Прокурору г. Севастополя И.С. Шевченко, Прокурору Симферопольского района А.Я. Киселеву, Прокурору г. Феодосия С.М. Простокишину, Прокурору г. Симферополь Д.М. Погудину, Руководителю ГСУ СК России по Республике Крым М.А. Назарову, Руководителю УФНС РФ по Республике Крым Р.Б. Наздрачеву, Начальнику ФБУ «Крымская лаборатория судебных экспертиз» Минюста РФ Г.В. Ярошене, Председателю Правления ПФ РФ А.В. Дроздову, Уполномоченному по правам человека в РФ Т.М. Москальковой, Уполномоченному по правам ребенка в Республике Крым И.Д. Клюевой, Начальнику Контрольного управления Президента РФ К.А. Чуйченко, Советнику Президента РФ – Председателю Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека М.В. Федотову, Председателю Комитета Совета по развитию гражданского общества по правам человека при Президенте РФ М.Ф. Поляковой, Главе Республики Крым С.В. Аксенову, Губернатору г. Севастополя Д.М. Овсянникову, Председателю Верховного суда Республики Крым И.И. Радионову,  Председателю Севастопольского городского суда В. В. Золотых, Владимир Тюнин Русская Община Соболь, Бондаренко Олег Моисеевич, Бен-Нами, Бен-Наим Марк Моисеевич, Владимир Новиков Правозащитник, Вадим Кирпичников, Управление потребительского рынка и лицензирования города Севастополя. ГУПРЛ Севастополя. Вадим Кирпичников. Дмитрий Овсянников, Правительство Севастополя. Марат Тюнин, Тюнин Марат Севастополь